КОГДА ФЕМИДА БЕЗМОЛВСТВУЕТ

Криминальная пьеса в восьми действиях (по одноименному роману)

Действующие лица:

Сергей Сокольский, старший опер угро, майор милиции.

Зоя Василевская, старший опер ОКМДН, капитан милиции.

Анюта — дочь Зои Василевской.

Павел Агеев, начальник ОКМДН, майор милиции.

Игнат Слонченко, вор в законе по кличке Слон.

Николай Резак, уголовник по кличке Монах.

Андрей Замятин, учитель физкультуры.

Петр Батонов, криминальный авторитет по кличке Батон.

Дима Батонов, сын Батона.

Мария Курочкина, бизнес-леди.

Владимир Курочкин, муж Марии.

Яна, секретарша, и по совместительству любовница Курочкина.

Руслан Чеботарев, опер угро.

Лена Смирнова, путана (девочка по вызову).

Леший I

Чеснок I бандиты.

Ржавый I

Колесо I

ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ

ЖЕЛЕЗНОДОРОЖНЫЙ ВОКЗАЛ. Из вагона прибывшего на перрон поезда выходит убого одетый сухощавый мужчина лет тридцати Николай Резак. На плече у него спортивная сумка — он только вчера освободился из мест заключения и это весь его багаж. Надвинув кепку на глаза, он выходит на привокзальную площадь. Время года — начало марта. Родной Слобожанск встречает его промозглым ветром и снегом с дождем. Резак зябко поеживается, воровато оглядывается, и, подняв куцый воротник потертой куртки из кожзаменителя, направляется на стоянку такси.

Резак (таксисту). Сколько на Алексеевку?

Таксист (изучающее смеряет Резака взглядом). Садись, за четвертак довезу.

Резак. Поехали!

Садится на заднее сиденье. Таксист вставляет в автомагнитолу кассету с записями Михаила Круга и под песню «Владимирский Централ — ветер северный…» трогается с места. Резак из салона такси изумленно рассматривает сверкающие витрины супермаркетов и шикарные иномарки.

ЛАГЕРНЫЙ БАРАК, ВОСПОМИНАНИЯ. Резак, одетый в лагерную униформу, заходит в барак. У окна в окружении свиты уголовников сидит вор в законе Слон.

Слон (Резаку). Ну что, Монах, завтра выходишь, так сказать на свободу с чистой совестью. Не забыл про наш уговор?

Резак. Нет, конечно.

Слон. Смотри не забывай, благодаря кому ты под амнистию попал.

Резак. Что ты Слон! За все, что ты для меня сделал, я теперь тебе по гроб жизни обязан.

Слон. Это ты правильно сказал. Ты мне по жизни обязан, потому тебя я и выбрал курьером. Учти, за бабки, что ты должен забрать у Батона и передать общак, отвечаешь головой.

Резак. Я знаю.

Слон. Это я тебя так, на всякий случай предупреждаю, чтобы ты на воле косяков не упорол. Сам понимаешь, надумаешь кинуть братву, доверившую тебе воровское благо, мы тебя из-под земли достанем и по кускам в канализацию спустим.

Резак. О чем базар, Слон! Я все исполню, как ты сказал!

Слон. Приедешь в Слобожанск, сам к Батону не суйся. Маляву ему я уже послал, так что твоя задача сводится к минимуму — ждать от меня весточки, когда забрать у Батона бабло и передать его моему человечку. Кто он — придет время, узнаешь. Тебе все ясно, Монах?

Резак. Ясно.

КОНЕЦ ВОСПОМИНАНИЯ

Резак (таксисту). У райотдела тормозни! Отметиться надо о прибытии.

Таксист. Давно откинулся, братан?

Резак. Два дня как от хозяина! (Протягивает таксисту мятые купюры.) Сдачи не надо: выпьешь за мое здоровье!

Таксист. Обязательно выпью, братан! Может, тебя подождать?

Резак. Не надо!

Вылезает из машины и поднимается на крыльцо райотдела — пятиэтажное здание с надписью «МИЛИЦИЯ». На входе в райотдел стоит милиционер. Резак показывает ему справку об освобождении.

Резак (милиционеру). Мне это, на учет бы встать.

Милиционер. Тебе в 103 кабинет: по коридору вторая дверь направо.

Резак. Понял. (Проходит в указанный ему кабинет.)

ДЕЖУРНАЯ ЧАСТЬ РАЙОТДЕЛА. Старшая оперуполномоченная ОКМВД капитан милиции Зоя Василевская (стройная 33-х летняя сексапильная блондинка) заходит в дежурку.

Зоя (дежурному). Что у нас плохого?

Дежурный (протягивает Зое сколотые скрепкой листы бумаги). Да есть тут материал по хулиганке для тебя. Ночью охрана несовершеннолетнего одного доставила. Подругу свою так избил, что ее в «неотложку» увезли.

Зоя берет у дежурного бумаги и читает рапорт, на котором стоит штамп «Зарегистрировано».

Зоя (бегло читает). В кафе «Родео» за нанесение телесных повреждений гражданке Коноваловой Вере Александровне задержан и доставлен в райотдел несовершеннолетний Батонов Дмитрий Петрович. (Вздыхает.) Ясно… (Расписывается в книге КП.) Где бандит?

Дежурный. Отпустили с полчаса назад. Точнее, передали недоросля отцу под расписку.

Зоя. Как отпустили? Я же его еще не опросила!

Дежурный. Зоя, твой хулиган, между прочим, у нас почти девять часов просидел. Кто ж виноват, что ты только сейчас в дежурку зашла?

Зоя. Так я же на занятиях была!

Дежурный. Ко мне какие вопросы?

Зоя (пожимает плечами). Да нет, никаких.

Забирает материал и идет в свой служебный кабинет. Бросив бумаги на стол, Зоя наливает из графина воду в чашку и вставляет в нее кипятильник. Вода быстро вскипает. Зоя открывает пакетик капучино, высыпает содержимое в чашку и, помешивая в ней чайной ложечкой, просматривает полученный в дежурной части материал. В это время на ее рабочем столе звонит телефон. Отложив в сторону бумаги, Зоя снимает трубку.

Зоя (раздраженно в трубку). Слушаю вас!

Дежурный (встревоженно). Зоя, только что из «неотложки» позвонили, та девчонка… ну, что из кафе, не приходя в сознание, десять минут назад скончалась.

Зоя. Как скончалась?!

Дежурный. Ну, врачи говорят, что у нее было какое-то внутреннее кровотечение, поэтому сразу распознать не смогли… Как сводку-то теперь давать будем?

Зоя (растерянно). Да подожди ты со своей сводкой, я материал еще толком не смотрела!

Дежурный. Ну так быстрее смотри, а я пока начальнику доложу.

Зоя кладет трубку и хватает со стола бумаги.

Зоя. Так, что мы имеем: рапорт милиционеров охраны. (Читает.) Потерпевшая прямо указала на задержанного гр. Батонова Дмитрия Петровича, 17.02.84 года рождения, что он нанес ей несколько ударов кулаком в голову и ногами в живот.

Объяснение бармена и кассирши, которые заявили, что ничего не видели и не слышали. И расписка Диминого папаши о том, что претензий к работникам милиции он не имеет. Сам Дима не опрошен, как же можно было его отпускать?

(Бросает бумаги на стол) Так, этого выродка, пока он еще не знает, что из обычных хулиганов перешел в другую весовую категорию, нужно срочно задержать! (Снимает трубку и накручивает диск телефона). Сергей, привет, ты не очень занят?

Сергей. Для тебя я всегда свободен!

Зоя. Сереж, зайди ко мне, есть дело по твоей линии!

Сергей. Сейчас подойду.

В кабинет Зои заходит майор милиции Сергей Сокольский — старший опер «убойного» отделения уголовного розыска.

Сергей. Привет! Что за проблемы возникли у нашего «детского гестапо»?

Зоя. Тяжкие телесные, повлекшие смерть потерпевшей. Один несовершеннолетний ублюдок избил на ночной дискотеке девчонку и та от полученных травм не приходя в сознание только что скончалась. Первичный материал охрана собирала кое-как, свидетелей ни хрена не опросили, да еще и дежурный, мудак, отпустил бандита под папину расписку. Что делать будем?

Сергей (просматривает материал). Негусто… (хмурится). Батонов П. С., президент концерна «Центр»… Зойка, ты хоть знаешь, что за фрукт этот Батонов П. С.?

Зоя. Нет, а что?

Сергей. Кличка Батон тебе о чем-нибудь говорит?

Зоя (кивает). Конечно — это же наш местный Аль Капоне. Так он, что ли, отец моего бандита?!

Сергей. Он самый! Батонов Петр Семенович, владелец «фабрик, заводов и пароходов», он же криминальный авторитет по кличке Батон собственной персоной. Лучший друг губернатора и кандидат в депутаты, между прочим.

Зоя. Приехали, только за племянника нашего министра отписалась, теперь этот Батон недоделанный на голову свалился. Достала уже эта каста неприкасаемых!

Сергей. Что, кстати, по племянничку?

Зоя. Мне замечание объявили: за плохую профилактику среди подростков. А по нему отказной. Кто ж на него уголовное дело откроет?! Подумаешь, невинное дитя на дискотеке двум таким же отморозкам, как и сам, голову проломило. Если дядя министр — хоть взорви эту дискотеку, все равно тебе ничего не будет!

Сергей. Ну, это мы еще посмотрим. Батон не министр МВД, и за смерть девчонки его гаденыш ответит по полной программе!

Зоя. Должен ответить, но сам знаешь: когда дело касается денежных тузов, наш грозный уголовный кодекс становится на удивление беспомощным.

Сергей. К сожалению, ты права. (Перечитывает рапорт милиционеров охраны).

Без показания свидетелей их слова ничего не стоят, тем более милиционеры сами-то не видели, как сыночек Батона избивал девчонку. Заявления ее нет, и она уже никогда ничего не напишет… Значит так, сейчас выезжаем в «Родео» и побеседуем по душам с обслуживающим персоналом. Не может быть, чтобы никто ничего не видел!

Зоя (решительно). Тогда не будем терять время, поехали в кафе! Черт бы побрал этого замполита, из-за него полдня потеряли! Осмотр места происшествия делать уже поздно, в кафе наверняка все убрали, никаких вещдоков нет, если и были какие следы на Диминых шмотках, то изъять их теперь весьма проблематично.

Сергей. Безвыходных положений не бывает, придумаем что-нибудь!

Из райотдела Зоя и Сергей выходят порознь. Сергей чуть раньше — прогреть машину («Жигули» шестой модели), Зоя задерживается в кабинете подправить помаду на губах.

Сергей с Зоей подъезжают на «шестерке» к кафе «Родео», и видят на входной двери в кафе амбарный замок. Выходить из автомобиля они не стали — табличку, на которой большими буквами было написано «РЕМОНТ», они прекрасно прочитали и так.

Сергей (озадаченно). Так, похоже, нас опередили…

Зоя. Оперативно сработал Батон. Видно, ему не впервой заметать следы. Думаю, кафе не без его активного содействия так срочно закрылось на ремонт, и теперь нам сложно будет найти его завсегдатаев, которые видели, как Дима избивал Коновалову. А без их показаний никто не даст санкцию на его арест. Нам остается только прижать этого отморозка как следует и добиться от него чистосердечного признания.

Сергей. Должен тебя разочаровать, Зоя, нам вряд ли сейчас удастся его опросить. Если он дома, нам даже не дадут подъехать к его особняку.

Зоя (возмущенно). Это почему же?!

Сергей. Потому что Батон выкупил для своей братвы всю улицу и поставил шлагбаум на въезде: мол, частная территория и посторонним на нее въезд воспрещен.

Зоя. Ты считаешь, что без постановления следователя нам в его частные владения вторгаться не стоит?

Сергей. В частные — нет. А вот задержать Батона-младшего на нейтральной территории нам никто не посмеет помешать. Не век же этот переросток будет сидеть за крепостными стенами. Не исключено, что не сегодня-завтра он опять объявится на какой-нибудь дискотеке.

Зоя. В школе, где он учится, у меня есть кое-какие информаторы, так что постараюсь узнать, где он обычно тусуется. Ну а сейчас возвращаемся в райотдел и там уже будем действовать по обстановке. Чувствую, нам еще придется за этим Димой побегать…

Сергей. Никуда этот сучонок от нас не денется!

Включает заднюю передачу, эффектно выполняет полицейский разворот и едет обратно в райотдел.

ПОМЕЩЕНИЕ АДМИНИСТРАЦИИ РЫНКА. В помещении царит возбуждение — все ждут прибытия киносъемочной группы местного телевидения, которая должна заснять выступление перед избирателями директора Центрального рынка, кандидата в городской совет Батонова Петра Семеновича (известного в городе криминального авторитета по кличке Батон). В кабинет Батона заглядывает его секретарь. Светлана.

Светлана. Петр Семенович, тут из телекомпании к вам приехали!

Батон. Светик, скажи, пусть готовят там свою аппаратуру, я через пару минут выйду к народу. Народ, кстати, готов?

Светлана. А как же, Петр Семенович, с утра репетировали, так что не беспокойтесь: наши люди вопросы выучили, вы, главное, ответы не забудьте. Если что, я буду рядом, шепну вам на ушко.

Батон. Спасибо!

Возле здания администрации рынка собралась приличная толпа зевак. В стороне стоит автомобиль телекомпании «Тонус», ее видеокамеры нацелены на вход в здание.

Мужчина из толпы. Говорят, менты Батона замели. А с телевиденья приехали, чтоб заснять, как его щас будут выводить в наручниках.

Женщина из толпы. Да что вы говорите?! Ну наконец-то! Давно пора было посадить этого бандита.

Из здания администрации рынка выходят несколько секьюрити и довольно бесцеремонно отгоняют зевак от видеокамеры. Когда пространство перед входом более или менее расчищено, в сопровождении секретарши появляется сам Батон. К Батону походит тележурналистка с оператором.

Тележурналистка. Петр Семенович, расскажите нам, пожалуйста, в двух словах о своей предвыборной программе.

Батон (растерявшись). Ну… это… (Возникает неловкая пауза, кое-где из толпы слышаться смешки.) Короче, если выберете меня, обещаю всем торгующим на нашем рынке помощь в оформлении загранпаспортов. Чтоб любой наш торговец мог свободно съездить в Турцию или Китай за товаром. (Народ ободряюще аплодирует ему.) А вообще, я иду в депутаты типа защищать интересы моих избирателей от наездов тех козлов, которые нам постоянно мешают жить!

(Народ реагирует уже активнее и поначалу жидкие аплодисменты вскоре перерастают в бурные овации).

Народ (скандирует). Ба-то-нов! Ба-то-нов!

Батон приветствует толпу вознесенными к небу руками.

КАБИНЕТ ЗОИ. Зоя печатает на машинке. На ее рабочем столе звонит телефон. Зоя берет трубку.

Зоя (в трубку). Капитан Василевская!

Агеев. Василевская, бери все материалы по Батонову и бегом ко мне!

Зоя. Есть, Павел Михайлович! (Раздраженно бросает трубку). Ну, началось!

Берет со стола папку с бумагами и ключи, и выходит из своего кабинета. Закрыв дверь, направляется в соседний кабинет в котором сидит ее непосредственный начальник майор милиции Павел Михайлович Агеев. Агеев строго смотрит на Зою и, не сказав ни слова, забирает у нее тонкую папку и с умным видом просматривает подшитые в ней листы.

Агеев (недовольно ворчит). И это все, что ты за сегодня наработала?! Где объяснение подозреваемого? Работники кафе почему все не опрошены?

Зоя. Кафе закрыто якобы на ремонт, и опрашивать там сейчас некого! А что касается подозреваемого, то я его вызваниваю целый день — дома у него никто трубку не берет! Позвонила его папаше в офис — секретарша, как только узнала, что я из милиции, нагло заявила мне, что Петр Семенович, видите ли, очень занят, перезвоните через час. Перезвонила: уже ушел и неизвестно когда будет!

Агеев. Звонила она! Да ты, Василевская, хоть представляешь себе, кто такой Батон?

Зоя. В общем-то, да. Сокольский немного просветил. А что, Павел Михайлович, сверху уже давить начали?

Агеев. Угадала. Из-за этого Батона такой переполох начался, что мало, чувствую, нам не покажется. Мне даже из приемной губернатора позвонили, жаловались на тебя, что попусту беспокоишь уважаемого человека!

Зоя. Скажите, какая честь! Да плевать я хотела на их жалобы! Сегодня же, ну, в крайнем случае, завтра задержим Батона-младшего, и никакие заступники ему не помогут!

Агеев (помрачнев). Мне бы твою уверенность… Охрана свидетелей не установила. Осмотр места происшествия своевременно не сделан. Бандита отпустили, не опросив, что я мог генералу сегодня доложить?

Зоя (возмущенно). А мы-то в чем виноваты? По его же распоряжению полдня на этот «день дисциплины» потратили!

Агеев. Ты что в милиции первый день? Начальству всегда нужно найти крайних. Вот увидишь, на нас теперь все и свалят! Вспомни прошлогоднюю историю, когда сын прокурора своего сокурсника по юракадемии ножом в сердце пырнул, убийство так нераскрытым и осталось, а прокурорское чадо ходит теперь и насмехается над нами!

Зоя. Но Батон же не прокурор!

Агеев (угрюмо). Для нас он будет похуже прокурора… В общем, так: поступила прямая команда от Горбунова никого по этому делу не трогать, пока не пройдут выборы!

Зоя (недоуменно). А как же сроки?

Агеев (разводит руками). А хрен его знает. Выборы в это воскресенье, а не позже следующей среды нужно уже передавать материалы в следствие. Но чувствую, все идет к тому, что нам прикажут спустить дело по сынку Батонова на тормозах.

Зоя. Тут же убийство, его просто так не спишешь!

Агеев. Ну, допустим, не убийство, а нанесение тяжких телесных повреждений, повлекших смерть потерпевшей, а это, сама знаешь, разные статьи!

Зоя (хмуро). Матери погибшей наши юридические тонкости без разницы!

Агеев (повышает голос). Так, Василевская, ты будешь делать то, что я тебе прикажу, и нечего тут сопли разводить! Завтра с утра заедешь в морг, возьмешь заключение судмедэкспертизы и сразу возвращайся в райотдел. Не забывай, на тебе еще пять материалов висит. Гражданину Батонову больше не смей звонить, а то нас еще в какой-нибудь политической провокации обвинят.

Зоя. Ну да, когда у нас мэр из бывших рецидивистов — лидер какой-то там районной партии, каждый уголовник теперь будет корчить из себя политического деятеля.

Агеев. Не районной партии, а партии районов. А насчет нашего мэра ты бы лучше попридержала свой ядовитый язычок. Политика, капитан Василевская, знаешь ли, не твоего бабьего ума дело! Тебе все ясно?

Зоя. Да куда уж ясней! Ну, я пошла?

Агеев. Куда это ты собралась?

Зоя. Работать. Сами же сказали: на мне куча материалов висит!

Агеев. А, ну ладно, а то я уж было подумал, что ты домой лыжи навострила! Пока не вернусь с совещания, чтоб была на месте.

Зоя. Задолбали уже эти ваши совещания. (Выходит из кабинета.)

Агеев. Была б моя воля, в жизни бы на них не ходил!

КАБИНЕТ ЗОИ. Зоя заходит к себе в кабинет, снимает трубку и накручивает диск телефона.

Голос Сергея (из трубки). Слушаю, Сокольский!

Зоя (в трубку). Сергей, привет! На сегодня все оперативные мероприятия по Батону отменяются. Мне команда сверху поступила до выборов никого не трогать по этому делу. Представляешь, за Батона сам Горбунов подписался!

Сергей. Не скажу, что эта новость меня сильно удивила. Не ожидал, правда, что Горбунов так быстро к этому делу подключится. Ну да ладно, придумаем что-нибудь… Слушай, раз у нас планы изменились, предлагаю вместе поужинать… при свечах.

Зоя. При свечах не получится: меня дома ждет дочь, и вообще, я не совсем свободна…

Сергей. Понял. Тогда давай я тебя хотя бы подвезу домой после работы.

Зоя. Давай. Я тебе перезвоню, как освобожусь.

Сергей. Хорошо, жду твоего звонка.

Зоя нажимает на рычаги и вновь накручивает диск.

Девичий голос (из трубки). Алло!

Зоя. Анюта, я возможно буду очень поздно, так ужинай без меня и ложись спать.

Анюта. Я поняла, мам. У тебя опять ночной рейд?

Зоя. Да типа того. Что поделать, работа у меня такая. Все, любимая моя, целую, пока!

Достает из сумочки косметичку и начинает наводить красоту. На столе звонит телефон — Зоя снимает трубку.

Агеев. Все, Василевская — на сегодня свободна. Задача на завтра ясна?

Зоя. Да. Возьму с утра справку из морга и еду в райотдел.

Агеев. Смотри, не задерживайся нигде.

Зоя. Есть нигде не задерживаться!

Агеев. Молодец! Я минут через десять тоже закругляюсь: могу тебя до метро подбросить.

Зоя. Спасибо, Павел Михайлович, у меня уже есть провожающий!

Агеев. Ну, как знаешь...

Зоя тут же звонит Сергею.

Зоя. Сергей, меня начальник уже отпустил.

Сергей. Понял. Выхожу…

Зоя кладет трубку, еще раз придирчиво изучает себя в зеркале, чуть-чуть подводит глаза, накладывает на губы тонкий слой помады, начинает одеваться и тут к ней в кабинет вваливается ее любовник — тридцатидвухлетний здоровяк Андрей Замятин — учитель физкультуры ее дочери Анны.

Замятин (радостно). Привет! Проезжаю мимо — гляжу, у тебя еще свет горит, вот и заскочил на огонек! (целует Зою в губы.) А ты че такая грустная? Обидел кто?

Зоя (расстроенно). Да нет. Просто голова что-то разболелась!

Снимает с вешалки дубленку, Замятин услужливо помогает ей надеть дубленку и вместе с ней выходит из кабинета. Зоя закрывает и опечатывает дверь и с кислым выражением лица идет с Замятиным по коридору. Возле дежурной части Зоя встречается с Сергеем. Обменявшись с ним многозначительным взглядом, она выходит с Замятиным из райотдела. Сергей обескураженно смотрит ей вослед.

Дежурный (Сергею). Товарищ майор, тут кировцы звонят. Они Мартынюка задержали, которого вы в розыск подавали, просят, чтобы мы сегодня его забрали.

Сергей. Скажи им, что сейчас я за ним приеду.

Выходит из райотдела, садится в свою «шестерку» и уезжает.

ЧАСТНЫЙ ДОМ — НОЧЬ. Из ванной выходит в банном халате красивая стройная шатенка бальзаковского возраста Мария Курочкина — жена директора издательства «Кипарис» Владимира Ильича Курочкина. Мария проходит в зал, берет телевизионный пульт и начинает щелкать по каналам. На одном из телеканалов, по которому идет какой-то эротический фильм, она останавливает свой выбор. Мария устраивается поудобней в мягком кресле и, посмотрев пару минут эротику, тянется за лежащим на журнальном столике мобильным телефоном. Звонит по телефону, в трубке раздаются длинные гудки.

Мария (ждет соединения). Ну, и где же ты, козел, лазишь?

Женский голос (из трубки) (развязно). Алле!

Мария. Извините, я ошиблась номером.

Сбрасывает вызов и звонит снова.

Тот же женский голос. Алле!

Маша недоуменно смотрит на телефон.

Голос Курочкина (из трубки). Алло, Маша?

Мария. Маша, Маша. Когда дома будешь?

Курочкин (под развязный девичий хохоток). Знаешь, у меня еще очень много работы. Как только освобожусь, так сразу еду домой.

Мария. Можешь не торопиться, козел! (Швыряет мобильник на пол.) Козел, скотина, ублюдок!!! Но всему же, наконец, есть предел!

Подходит к бару и берет из него бутылку виски. Открутив крышку, Мария делает несколько глотков прямо из горлышка.

Мария. Все мое терпение кончилось! Хватит с меня! Предпочесть меня какой-то лярве, это уже слишком!

Быстро одевается, хватает ключи от машины, и выбегает из дома.

ОГОРОЖЕННЫЙ ВЫСОКИМ ЗАБОРОМ ДВОР С БАССЕЙНОМ — НОЧЬ. Во дворе дома стоит джип алого цвета. Мария садится в джип, нажимает кнопку дистанционного управления (на брелке с ключами) — ворота услужливо разъезжаются в стороны. Мария вставляет ключ в замок зажигания, заводит двигатель и, вдавив в пол педаль газа, выезжает на заснеженную улицу.

Вцепившись в руль, Мария едет на большой скорости по ночному городу. Перед очередным светофором колесо джипа попадает в какую-то глубокую выбоину, и джип начинает уводить в сторону.

Мария пытается вывернуть руль, но на гололеде автомобиль теряет управление, и она таранит в зад одиноко стоящие на светофоре «Жигули».

Из «Жигулей», передернув затвор табельного ПМ, выскакивает Сергей Сокольский.

Джип отъезжает назад метров на пять и останавливается.

Сергей ошалело смотрит на смятый багажник своей машины, из-под открывшейся крышки которого маячит испуганная бандитская рожа задержанного Мартынюка.

Сергей (Мартынюку). Живой?

Мартынюк. Живой…

Сергей. Ну так полезай обратно. Еще раз высунешься — голову оторву!

Мартынюк. Обделался я, начальник!

Сергей (брезгливо морщится). Твои проблемы! Засунься, чтоб я тебя не видел!

Пытается захлопнуть багажник. Искореженная крышка опустилась, но замок не закрылся. Сергей ставит пистолет на предохранитель, прячет его обратно в кобуру и подходит к таранившему его джипу. Дверь джипа открывается, и он видит сидящую за рулем Марию.

Сергей (изумленно). Маша, какими судьбами?!

Мария (обрадованно). Сережа! Так это в тебя я только что врезалась?! Ну надо же…

Протягивает Сергею руку и тот помогает ей вылезти из машины, поскольку Мария явно подшофе.

Сергей (укоризненно). Где это ты так набралась?

Мария (беспечно). А, ерунда!

Пошатывается и повисает у Сергея на шее.

Сергей (строго). Когда ты за рулем, это вовсе не ерунда!

Мария (пьяно икает). Вообще-то я не пью, просто сегодня так получилось.

Сергей. Ну ты, Машка, даешь! (Косится на свою разбитую машину.)

Мария. А, это… (Небрежно машет рукой на искореженную «шестерку».) Мы тебе вместо этой консервной банки теперь нормальную тачку купим!

Сергей. Мы — это кто?

Мария. Мы — это в смысле я, Мария Леонидовна, собственной персоной! (Доверительно.) Знаешь, а я ведь чуть не описалась от страха, когда ты вдруг выскочил с пистолетом.

Сергей. Извини, что я тебя так напугал.

Мария. Так и быть, прощаю! Только в следующий раз не бросайся на меня с оружием.

Сергей (усмехается). Я надеюсь, такого следующего раза у нас не будет.

Мария (обиженно). Ты разве не рад, что мы наконец-то встретились? Мы же столько лет не виделись!

Сергей. Да нет, что ты, я тебе очень рад! У нас с тобой прямо встреча на Эльбе, но давай все-таки сматываться отсюда, пока гаишники не подкатили.

Мария. Гаишники — фигня! Сотка баксов, и никаких проблем! Да, кстати, если ты мне рад, то почему до сих пор не поцеловал?

Сергей. Мы тут не одни! (Приоткрывает багажник.)

Мартнюк (из багажника Марии). Здрасьте!

Мария (протирает глаза). Это еще что за чучело?

Сергей. Так, пассажир один. (Закрывает багажник.)

Мария (понимающе). А… Это все ваши ментовские штучки, да?

Сергей. Ну, в общем-то, да. Сейчас мне нужно сдать этого урода в райотдел, а потом мы можем с тобой где-нибудь отметить нашу встречу. Ты в таком состоянии рулить-то сможешь?

Мария. А я до этого что делала? Да я знаешь как классно машину вожу!

Сергей. Имел уже возможность убедиться…

Мария. Да ну тебе издеваться! Во всем виноват только этот чертов гололед.

Сергей. Ладно, проехали. (С сомнением смотрит на Марию.) Садиться за руль тебе, конечно, нельзя, но не торчать же нам до твоего протрезвления на этом дурацком перекрестке. Только ты уж будь поосторожней, пожалуйста!

Подсаживает Марию на подножку джипа.

Мария. Не беспокойся, у меня машина на автопилоте сама ездит! (Садится за руль и уверенно кладет руку на переключатель скоростей.) А куда ехать-то?

Сергей. Следуй за мной — тут недалеко. Только я тебя прошу: соблюдай, пожалуйста, дистанцию! Еще один такой гололед, и ты моего бандита точно укокошишь.

Мария. Есть держать дистанцию, гражданин начальник!

Захлопывает дверцу. Резко дает задний ход, и, отъехав метров на двадцать, мигает Сергею уцелевшей фарой. Сергей грозит ей кулаком, проверяет крышку багажника и садится за руль своей пострадавшей «шестерки». Тронувшись с места, Сергей всю дорогу с тревогой посматривает в зеркало заднего вида, но Маша послушно держится за ним на приличном расстоянии.

ДОМ БАТОНА — НОЧЬ. В зале с камином сидят друг напротив друга Батон и его сын Дима — здоровенный верзила.

Батон. Ну молодец, сынок, хорошую свинью ты мне подложил перед выборами! Скажи спасибо, ублюдок, что мои люди со свидетелями успели вовремя сработать: теперь весь персонал кафе подтвердит, что ты ту девку и пальцем не тронул. Все, придурок прыщавый, мое терпение лопнуло! С это дня из дома ни ногой, ты понял меня!

Дима. Да ладно, батя, хватит орать! Лекари девку прохлопали, а я что, отвечать за них должен?!

Батон. Ты как это с отцом разговариваешь?!

Дима. Нормально разговариваю!

Батон смеряет оценивающим взглядом своего отпрыска и удовлетворенно хмыкает.

Батон (примирительно). Ну ты это… Полегче на поворотах, а то не посмотрю на твои накачанные бицепсы и выпорю как щенка!

Дима. А я че? Ты ж сам на меня наехал! Ну, воткнула коза, я-то тут при чем? Я и двинул ее всего-то пару раз, чтоб не борзела, кто ж знал, что она такая хлипкая окажется?

Батон. Ты смотри, двинул он пару раз всего, тоже мне невинное дитя нашлось! На свои грабли-то посмотри, такими колотухами быка завалить можно!

Дима. Да я в жизни теперь баб пальцем не трону!

Виновато смотрит на свои пудовые кулаки.

Батон. Сопляк, скажи спасибо, что я тебя из ментуры вовремя выдернул, раскололи бы тебя как гнилой орех.

Дима. Короче, клал я на этих ментов! Они сразу обломались, как узнали, кто у меня батя.

Батон (язвительно). Попал бы ты не в дежурку, а к волкодавам из уголовного розыска, куда бы все твое геройство делось! Все, неделю сидишь под домашним арестом, и на этом базар окончен!

Дима. Ну с Рембо-то хоть можно на полчасика выйти?

Батон. С Рембо уж ладно, разрешаю. (Смотрит на развалившегося в кресле питбуля.) Я тебя вроде отмазал, но от ментов можно ожидать любой подлянки, так что смотри: с нашей улицы чтоб ни на шаг!

Дима. Да понял, понял я… Рембо, ко мне!

Питбуль мгновенно подбегает к нему. Дима надевает на пса боевую сбрую и выходит с ним из дома.

ЗДАНИЕ КРАСНООКТЯБРЬСКОГО РАЙОТДЕЛА МИЛИЦИИ — НОЧЬ. Сергей паркует машину на площадке возле райотдела, Мария на джипе останавливается метрах в десяти от него. Сергей выходит из машины и за шиворот выволакивает Мартынюка из багажника.

Сергей. Что, Мартынюк, когда б тебе еще довелось с таким ветерком прокатиться?

Мартынюк. Да уж, гражданин начальник. Такая поездочка почище американских горок будет!

Сергей. Ну, заряд адреналина получил, пошли сдаваться!

Придерживая Мартынюка за шиворот, ведет его к парадному входу, над которым светится надпись «МИЛИЦИЯ». Поднявшись с Мартынюком на крыльцо райотдела, Сергей жмет кнопку звонка. Вскоре слышится лязг засова, и дверь открывает заспанный милиционер в чине прапорщика с автоматом на плече — помощник дежурного (ПОМДЕЖ).

Сергей (помдежу). Санек, принимай клиента.

Помдеж. Заводи!

ПОМЕЩЕНИЕ РАЙОТДЕЛА. Сергей заводит Мартынюка в дежурку и снимает с него наручники.

Помдеж (Мартынюку). Руки за спину — вперед пошел!

Уводит Мартынюка.

УЛИЦА — НОЧЬ. Сергей подходит к джипу, возле которого стоит Мария с зажженной сигаретой в руке.

Сергей (Марии). Ну что, поехали, только я тебя повезу.

Мария (бросает окурок под колесо). Поехали!

Мария садится на пассажирское сиденье, Сергей — за руль. Ознакомившись с панелью управления, он уверенно поворачивает ключ зажигания — мощный двигатель отзывается ровным гулом, и сразу же оживает бортовой компьютер.

Сергей (восхищенно). Как в самолете! (Трогается с места.) Тебя сразу домой отвезти или, может, сначала заедем в какое-нибудь кафе?

Мария. Куда угодно, только не домой!

Сергей. Что так, опять со своим Ильичом поссорилась?

Мария (грустно усмехается). Ты не поверишь, но на этот раз я твердо решила к нему больше не возвращаться. (В ее глазах блестят слезы.)

Сергей. Тогда едем ко мне.

Мария. А твоя жена разве не будет возражать?

Сергей. Я давно развелся, так что никакой жены у меня нет.

Мария (оживленно). Вот это для меня новость! А я, может быть, тоже скоро стану свободной.

Сергей. Я бы на месте твоего мужа никогда не дал бы развод такой потрясающе красивой женщине, как ты.

Мария. Ну, насчет потрясающей красоты ты мне бессовестно льстишь!

Сергей. Нет, честно, ты прекрасно выглядишь!

Мария (улыбается). Спасибо! Услышать от тебя комплимент мне очень приятно. Ведь последние годы мы даже не звонили друг другу.

Сергей (задумчиво). Но я-то всегда верил, что судьба еще сведет нас.

Мария (тихо). Я тоже…

Сергей за рулем внимательно следит за укрытой свежевыпавшим снегом дорогой и думает о чем-то своем.

Сергей. Ну вот мы и приехали. Не забыла, где я живу?

Мария. Нет, конечно! Третий подъезд, третий этаж, квартира номер пятьдесят, как у Булгакова в «Мастере и Маргарите».

Сергей. Умница! Закрывай свой чудо-автомобиль и пошли.

Мария (оглядывается по сторонам). У меня сейчас такое чувство, будто я была здесь только вчера.

Отходит на пару метров, оборачивается к джипу и, грациозно вскинув руку с брелком, ставит его на сигнализацию.

Мария. Порядок! Не удивлюсь, если у тебя в квартире та же мебель, что и двадцать лет назад!

ПОДЪЕЗД — НОЧЬ. Сергей с Марией заходят в обшарпанный подъезд и поднимаются по лестнице.

Сергей. К твоему сведению, у меня вообще нет мебели! Старую Надя продала, а новую забрала с собой.

Мария. Как же ты живешь?

Сергей (пожимает плечами). Мне что, много надо? (Проходит с Марией в квартиру.) Вешалка в прихожей осталась, форму есть где повесить и ладно, да и диван я отстоял. Не на раскладушке же мне спать!

Мария. Диван — это хорошо.

Сергей. Думаю, на моем диване тебе очень понравится!

Мария (вкрадчиво). Что понравится? (Поправляет в прихожей перед зеркалом прическу.)

Сергей. Проходи в комнату — сама узнаешь!

Мария (восторженно). Да это не диван, а сексодром какой-то! А ну, признавайся, со сколькими бабами ты на нем переспал?

Сергей. Какие бабы?! Я ждал только тебя!

Мария (укоризненно вздыхает). Вот врун! А впрочем…

Сергей жадно целует ее податливые губы.

ДОМ БАТОНА — НОЧЬ. В зале работает плазменный телевизор. Перед телевизором храпит развалившийся на диване Батон. На столике рядом с ним остатки закуски, а на полу валяется пустая бутылка от водки.

Дима, одетый в домашний халат, спускается по винтовой лестнице в зал, укрывает полураздетого (в майке, расстегнутых брюках и носках) Батона и выключает телевизор. Затем гасит верхний свет в зале, который освещается теперь отблесками огня в камине, и воровато поглядывая на всхрапывающего отца, достает из кармана висящего на стуле его пиджака пухлый бумажник.

Проверив содержимое бумажника, Дима выуживает из него несколько долларовых купюр и засовывает бумажник обратно в карман, после чего поднимается к себе в комнату (расположенную на втором этаже).

Закрывшись в комнате, Дима пересчитывает имеющуюся у него наличность.

Дима. Так, что мы имеем: сто восемьдесят баксов. Негусто, однако, но на девочку должно хватить. (Достает из тумбочки газету и читает объявления.) Так, что тут у нас: секс по телефону? Не, не подходит. Домашний арест надо скрасить живым общением. О! Агентство «Второе дыхание» гарантирует незабываемые впечатления в обществе двойняшек «Восточная изюминка»… Представляю, сколько стоят эти восточные штучки… (Водит пальцем по газетным столбикам.)

«Мулатки-шоколадки. Дорого!» (Пожимает плечами.) Ну раз так и пишут «Дорого», то это явно мне не по карману. О, это видно как раз для меня объявленьице: «Удовлетворим! — агентство добрых услуг «Русалочка». Годится! Просто и ясно, без всяких там выкрутасов.

Звонит по телефону.

Женский голос (из трубки). Алле! Агентство «Русалочка». Слушаю вас…

Дима. Мне это, типа девочку как бы заказать. Скока это будет стоит?

Девушка. Если девочка нужна на всю ночь, то это обойдется вам в триста у.е., а так у нас расценки: сотка за час. В эту сумму входит и оплата доставки девочки вам на дом.

Дима. Не, на ночь мне не надо. Мне завтра днем ваши услуги понадобятся.

Девушка. Без проблем. Мы работаем круглосуточно без выходных. Звоните в любое удобное вам время.

Дима. Спасибо, обязательно позвоню!

Кладет трубку, какое-то время бесцельно ходит по комнате, затем достает из тумбочки пакетик с марихуаной и набивает «косячок».

Прикурив сигарету, он надевает наушники, включает плеер (в наушниках звучит «металл»), и заваливается с зажженной сигаретой в кровать.

Подкатив глаза, Дима слушает музыку и ловит «приход». После нескольких затяжек марихуаной сквозь вой электрогитар ему вдруг слышится женский плач. Дима вскакивает и тупо таращится перед собой: в сизой дымке зависшего облачка ему наяву мерещится окровавленное лицо Веры Коноваловой.

Дима испуганно вскрикивает и бросает окурок в явившееся ему приведение избитой им девчонки. Привидение медленно исчезает и Дима в холодном поту падает на подушку.

Продолжение следует.